• правдивые истории

Песня остается с человеком

Экс-солист ВИА "Синяя птица" Владимир ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ: 20 лет назад распалась одна из самых популярных советских музыкальных групп

Владимир Преображенский выглядит устало - не только потому, что позади и впереди многодневные гастроли. Это, похоже, житейская усталость, свойственная людям с пониманием: еще немного, еще чуть-чуть. Вот-вот, и хиты 80-х уйдут в далекое прошлое. Увы - новое время, новые песни.

- Владимир, на концерте в Донецке кое-кто все же пытался перекричать аплодисменты: "А Дроздов эту песню пел лучше!". Сравнение, наверное, неизбежно - Сергей Дроздов был "первой скрипкой" в вашем коллективе, который распался в конце 80-х. Теперь у вас свой проект, у него - свой. Скажите, а без того, чтобы писать на афише крупными буквами: "Синяя птица", никак нельзя было обойтись? Может, так было бы честнее по отношению к доверчивому зрителю?

- Поверьте, я об этом проекте не думал. Мы все расстались 20 лет назад: тогда началась перестройка, и люди захотели зрелищ, прежде запрещенных, они устали от ВИА, развлекавших их столько лет. Концерты пошли на убыль, и я решил вернуться домой, в Вологду, а Сергей Дроздов (очень уважаю его за то, что он сделал на сцене) через какое-то время вроде как возродил "Синюю птицу" - в Самаре. Как-то он привез группу в наш город, мы встретились, поговорили по-доброму. И раньше я слышал от него, и в тот раз: "Если в нашем возрасте появляется возможность заработать тем, что мы умеем, почему бы и нет?". Но Сергей не думал, что я так развернусь.

- Кажется, в тот вечер вместе с Дроздовым вышли на сцену и вы, а в зале работала видеокамера. После этого концерта вас упрекали в том, что вы использовали видеозапись с него для собственной раскрутки...

- Никогда я не использовал этот материал в рекламных целях! На телевидении он мелькал только в программах обо мне. Ребята вышли в сценических костюмах, а я - в обыкновенном. Так что никакого умысла у меня не было.

- После той встречи с Дроздовым вы виделись еще когда-нибудь?

- Нет, больше не встречались. Я точно могу сказать, что ему моя активность не нравится, но он никогда не давал мне этого понять. Наверное, мы с ним одного склада, и у каждого из нас есть моральные табу, через которые мы не можем переступить: "А ты чего?". - "Нет, а ты чего?".

- И все же между вами пробежала черная кошка?

- Я, по крайней мере, так не считаю: хотя мы работаем одни и те же песни на одной территории, каждый делает это по-своему. Проблема в другом: множится количество людей, которые представляются "Синей птицей", не имея к ней никакого отношения. В Самаре, например, ребята записывают альбомы, включают в них собственные песни.

Дроздов ушел от них со скандалом и нашел поддержку в лице богатого человека, владевшего брендом "Синяя птица" и клубом с одноименным названием, которое ему разрешили использовать. Согласно фэйс-контролю Сергей подобрал музыкантов - не молодых уже, в стиле тех лет. Послали документы в Самару, чтобы это название у "тезок" отобрать. И вдруг в Самаре появился новый Дроздов. У этого человека другая фамилия, он выше ростом, сходство с Сергеем весьма отдаленное. Но самозванец так вжился в образ, что даже выпустил сольную пластинку. В общем, некрасивая история.

- Но ведь и на вашем концерте однажды был случай, когда зрители дали понять, что им не нравится подмена понятий?

- Вы об инциденте в Барнауле? Зал в тот вечер, между прочим, был забит до отказа. В самом начале раздались выкрики: "Где Дроздов?!". Десяток зрителей, видимо, настроенных кем-то на скандал, пытались сорвать концерт, призывали публику покинуть зал, но никто с мест не встал. Пел я, как обычно, под аплодисменты. А после недовольные пришли к нам в гримерку и стали требовать вернуть им деньги за билеты. Но наш администратор, закончив к тому времени все расчеты с филармонией, уже улетел. Естественно, с деньгами. Что я мог сделать?

У этой истории неожиданно появилось продолжение. После тура возвращаюсь домой и читаю в нашей местной вологодской газете материал о скандале в Барнауле. Звоню в редакцию, спрашиваю, откуда им все это известно. Отвечают вопросом: "А что, разве это неправда?". В Барнауле не было корреспондента вологодской газеты. Значит, написано с чьих-то слов и по чьему-то заказу. Задаю вопрос: "А почему же вы не пишете о других наших концертах, о том, как хорошо везде принимает нас публика?". Знаете, что мне ответили? "Вы же нас об этом не просите"! А другие - просят? Ну что ж, Бог им судья.

- Из "Синей птицы" вы ушли до того, как коллектив распался. Почему?

- Как бы это вам объяснить? Я по натуре простой и добрый человек и совсем не карьерист. Не умею расталкивать локтями, тянуть одеяло на себя, кричать: "Давайте мне, давайте - я!". Ведущим солистом был Сергей Дроздов, я - второй после него. Мне не хватало места. Кстати, все это время я так и не мог получить квартиру, зато, когда ушел и начал работать солистом в коллективе, который ездил по стране с концертами типа сборной солянки, тут же удостоился от властей Вологды двухкомнатной квартиры. Для меня это был очень важный вопрос.

- Неужели вы так и остались в Вологде, не польстились на столичную жизнь со всеми ее атрибутами?

- О чем вы говорите! Я как был вологодским, так и останусь им навсегда. Как-то "Синяя птица" поехала на песенный конкурс, в котором я дошел до последнего тура. Но в итоге лауреатами стали какие-то питерские и московские ребята. После конкурса подошла ко мне женщина: "Володя, вы нам очень понравились. В Москве есть ресторан при "Интуристе". С вашими данными вы могли бы петь для иностранцев русские народные песни. За год найдем вам квартиру, начнете зарабатывать". А я тогда по четыре-пять месяцев дома не бывал. Подумал: "Вот, опять все сначала начинать...". И отказался.

- Жалеете сейчас?

- Ни за что! Я не люблю Москву.

- Москву или московскую тусовку?

- Да вообще всего этого не люблю.

- Если я правильно понимаю, в "Синей птице" работали провинциальные музыканты. Не чувствовали на себе снисходительные взгляды столичных звезд?

- "Синяя птица" начала свое существование при Куйбышевской областной филармонии. Основали ее Михаил и Роберт Болотные. Они из Белоруссии, поэтому изначально планировали создать песенный коллектив в Минске, но место там уже было занято "Песнярами". Потом была попытка в Горьком - и там что-то не сложилось. В итоге обосновались в Куйбышеве, хоть эту базу можно считать условной - мы собирались, конечно, там для репетиций, но жили все в разных городах.

Роберт Болотный (гениальный, я считаю, продюсер!) надеялся, что нам дадут квартиры в этом городе, но так ничего и не получилось. В Москве мы работали часто. Знаете, "Синяя птица" в те годы была действительно очень популярной, и феномена этого никто не мог понять. Каждый год с 25 декабря по 13 января мы принимали участие в новогодних концертах...

- ... то есть у вас были "елки"?

- (Улыбается). Да, у нас были "елки" - во дворце спорта "Юбилейный". Громадная программа, в которой участвовали артисты, ставшие сегодня уже мегазвездами. Снисходительного отношения к нам как к провинциалам не помню. А если никакой занозы в душе не осталось, значит, и не было ничего такого. Неформальные отношения мы продолжали, естественно, уже за столом. "Веселые ребята", "Песняры", ансамбль Максима Дунаевского - мы с ними после концертов по вечерам в преферанс играли. Высокого класса музыканты, между прочим.

- Вас заказывали для приватных вечеринок? Хотя модного нынче слова "корпоратив" тогда, наверное, в ходу еще не было...

- Нет, мы работали только в концертных программах. Норма была - 20 выступлений в месяц, и мы ее делали легко - за 10 дней. У нас было время для подработки. Нас приглашали филармонии, у которых оставался свободный фонд зарплаты. Никогда не забуду поездку на Дальний Восток - четыре дня по четыре концерта! Приходили в номер и падали, а на другой день все сначала.

- Говорят, в "Синей птице" была очень жесткая дисциплина, и ее не все выдерживали. Светлана Лазарева не по этой ли причине ушла от вас?

- Ну, к Свете вряд ли это могло относиться. Она ведь алкоголем не злоупотребляла. Скорее всего, у нее были какие-то женские причины для ухода.

- Светлана была единственной дамой в коллективе?

- В гастрольном ритме - да. Мы с ней украшали программу - танцевали рок-н-ролл, я ее подбрасывал в воздух, а потом надо было быстро восстановить дыхание и продолжать петь.

- Через "Синюю птицу" прошли и другие известные сегодня люди - Игорь Саруханов, Олег Газманов. Вы могли тогда предположить, что они станут звездами?

- Саруханов в "Синей птице" появился ненадолго - прослушался только, и все. Может быть, понял, что он сильнее как музыкант. А вот Газманов был другом Михаила Болотного. Когда к нашему ВИА пришла популярность, начались концерты в больших залах, той аппаратуры, которой мы располагали, уже не хватало. Вот тогда-то и появился Олег. Он числился у нас звукорежиссером, но главной его задачей была поставка аппаратуры. Видимо, сказалось морское прошлое Газманова - он знал, где и как купить за границей то, что нам нужно.

- Неужели только возил аппаратуру и даже ни разу не спел?

- Ни разу. Спустя какое-то время мы случайно встретились с ним в Могилеве - у него там был сольный концерт на стадионе. Обнялись, поболтали. То, что с ним произошло после ухода из "Синей птицы", он назвал одним словом: "Поперло". И добавил: "Никогда не думал, что смогу писать такие тексты".

- И музыку тоже?..

- Ну, музыка - это так... А вот тексты! Это большой дар, когда человек так легко, играючи пишет стихи, на которые музыка ложится сама. Кстати, мы с ребятами из "Синей птицы" были первыми, кто оценил вокальные данные Родиона Газманова. Мальчику был всего лишь год, а он уже пел "Степь да степь кругом". Представляете? Это невероятно, просто потрясающе! Мы слушали эту запись буквально с открытыми ртами. К тому же в Москве Олег, видимо, нашел нужных людей, которые помогли его сыну пробиться.

- С "Синей птицы", кажется, начиналось и творчество Симона Осиашвили?

- Он приносил нам свои первые стихи - за ради Бога, только бы взяли. Сережа Левкин написал на них несколько песен.

- В репертуаре ВИА было много песен Юрия Антонова. Правда ли, что записывали их прямо у него дома?

- Да, именно так. А когда мы раскрутили эти песни, он стал исполнять их сам. И появилась группа "Аэробус".

- О грубости Антонова ходят легенды. Как работалось с ним?

- На рабочем процессе это никак не отражалось, но Юра действительно очень резкий человек. Я был свидетелем таких ужасных его выходок... Если ему попадался под руку какой-то "маленький человек" - уборщица, к примеру, - мог оскорбить, не задумываясь. Его директору нужно дать медаль за отвагу.

- Выходит, его многочисленным кошкам живется лучше, чем окружающим людям?

- Выходит, что так. Кстати, дома у него записывать песни было не очень-то легко - от кошачьего пуха першило в горле.

- Вы упомянули Сергея Левкина. Он был вашим другом?

- Да, мы с ним дружили по-настоящему. Столько всего вместе пережито! На гастролях мы всегда жили вместе. После распада "Синей птицы" он ездил с сольными концертами. Его тоже приглашали к себе самарские ребята, но он наотрез отказался работать с ними. Сережа приезжал на мой юбилей, но пообщаться мы не успели - было много народа, а утром он улетел. Больше мы не виделись.

На его похоронах я быть не смог, и знаю, что Дроздов обиделся на меня за это. Я не приехал, потому что в то же время трагически погибла моя сестра. Сережа Левкин умер из-за нелепой случайности - накануне ноябрьских праздников у него открылось язвенное кровотечение. Жена повезла его в больницу, но ей показалось, что дежурный врач был подшофе. Поехали в другую больницу - и опоздали.

- "Синяя птица" 80-х часто разъезжала по свету. И в Танзании успели побывать, и на Сейшелах. Неужели аборигенам экзотических стран могли быть интересны сугубо советские лирические песни?

- Вы думаете, мы публику ехали покорять? Все тогда куда-то ездили по линии комсомола. У нас была специальная программа из русских песен в обработке - концерты проходили в небольших залах, без напряга. Мне и сейчас не верится, что я видел Сейшелы!

Бывали и в Афганистане. Прилетели в Кабул, но до конца не верилось, что рядом идет война. Когда же вечером увидели в окне зарево, вдруг поняли, что это и есть отсвет реальной войны, что там гибнут люди.

Однажды я даже праздновал в Кандагаре свой день рождения.

Мы посидели, отметили, а потом нам показали страшную документальную хронику - камера зафиксировала, как был подбит советский самолет. Мы отчетливо видели на экране: вот пуля пробивает стекло, попадает в одного из летчиков, и он тут же умирает, а его товарищ пытается посадить машину. Нам всюду давали письма и просили отправить их из Союза - наверное, чтоб обойти военную цензуру. Как-то на гастролях за сцену пришел человек: "Помните меня? Мы с вами в Афгане встречались?". Но народу там было много, всех я запомнить, конечно, не мог.

- Сегодня у каждого уважаемого (и не очень) артиста есть то, что называется "райдером". Перечень требований к принимающей стороне сильно изменился с советских лет?

- (Иронично усмехается, обводя рукой убогую, холодную гримерку). О чем вы говорите? Никаких излишеств ни сейчас, ни тогда: чай, кофе, сахар, конфетки какие-то. Все!

- Помнится, даже такой амулет, как комсомольский значок, не спасал поклонниц "Синей птицы" от безумной любви к солистам с чарующими голосами. А как сейчас?

- В отношении поклонниц ничего не изменилось. Разве что теперь за автографами приходят их дочки. Протягивает букет, смущается: "Меня мама попросила". Но по реакции зала я вижу, что и молодежи мой проект нравится. Это очень приятно. Что, разочаровал я вас? Не хватает подробностей? Ну хорошо, специально для читателей "Бульвара Гордона" напоследок расскажу занятную историю.

В Оренбурге познакомили меня с одной поклонницей... Очень красивая девушка - лицо, фигура и при этом глаза такие умные! Ну, предложила она встретиться назавтра. В тот день был объявлен траур в связи со смертью Черненко, и наш концерт отменили. Встретились. Но не по улице же гулять - взрослые уже. В общем, пошли в гостиницу. Я ее вперед пропустил, а меня дежурная подозвала: "Владимир, зачем вам это нужно? Знаете, кто она?". И намекает: дескать, женщина легкого поведения. У меня настроение сразу испортилось - советские же люди были! Так что мы просто посидели в номере немного и расстались. Но ненадолго.

Эта девушка преследовала меня по всему Советскому Союзу. Я ей объяснял, что у меня жена, ребенок. А она: "Люблю и ничего не могу с собой поделать". Вдруг звонит: "Володя, я выхожу замуж за немца и уезжаю в Германию". У меня - как будто гора с плеч. Но не тут-то было. Говорит: "Моему мужу недолго осталось, так что я тебя вызову, жди". В общем, рано я радовался.

газеты светской хроники (гл. редактор Дмитрий Гордон)